Фонд "Музыкальный Олимп" Ирины Никитиной представил в своей концертной серии "Экспресс-линия Санкт-Петербург - Москва" одного из самых знаменитых теноров мира - Роберто Аланью. После триумфального вечера в петербургском Михайловском театре певец выступил в Москве на сцене Концертного зала имени Чайковского. В программу вошли фрагменты коронных партий Аланьи в операх Верди, Пуччини, Гуно, Доницетти, а также редко исполняемые произведения.
Программа "Экспресс-линия Санкт-Петербург - Москва" - один из самых интересных музыкальных проектов последних лет, представляющих в обеих российских столицах зарубежных музыкальных звезд на пике их популярности. Эта концертная серия началась в 2000 году. С тех пор в Москве и Петербурге побывали Жак Лусье, Ивлин Гленни, Бобби Макферрин, Дайана Кролл, Йо-Йо Ма, Анне-Софи Муттер, оркестр японского радио и телевидения NHK под управлением французского дирижера Шарля Дютуа, Национальный оркестр Франции под управлением Курта Мазура и даже легендарный и недоступный для простых импресарио Венский филармонический оркестр под управлением Даниэля Баренбойма.
То ли по стечению обстоятельств, то ли по замыслу организаторов предыдущей акцией "Экспресс-линии" был концерт Анны Нетребко и Роландо Виллазона. Модные певцы тогда развлекли публику в формате "академического гламура", сопроводив популярные любовные дуэты чувственными гримасами и объятиями, а шутливые сцены и арии - элементами забавной театральной игры. Иными словами, Нетребко и Виллазон продемонстрировали арсенал эффектов, ранее введенных в новомодный концертный обиход именно Роберто Аланьей и его блистательной супругой - знойной красавицей-сопрано Анжелой Георгиу.
Теперь был показан оригинал, выгодно отличающийся от копии. Если Нетребко и Виллазон выглядели звездами, менявшими арии и дуэты как перчатки, то Аланья и его партнерша - молодая красивая ирландская певица Селин Бирн предстали артистами, преображавшимися в персонажей каждого исполняемого номера. Прежде всего от Аланьи, как специалиста по ролям героев-любовников, ждали чувственной лирики. Певец не обманул ожиданий. В ариях Родольфо из "Луизы Миллер", Верди и Неморино из "Любовного напитка", дуэтах Ромео и Джульетты из одноименной оперы Гуно, а также Чио-Чио-сан и Пинкертона из "Мадам Баттерфляй" он умилил публику трогательной искренностью, благородством звука и великолепным дыханием, позволившим долго держать самые эффектные ноты.
Но гораздо больше энтузиазма Аланья вложил в трагическую сцену смерти Отелло, исполненную на бис. Строго говоря, его голосу чуть-чуть недостает объема для этой партии, написанной в расчете на звучание мощного драматического тенора. Именно поэтому Аланья и стремится ее петь: покорив всевозможные высоты, соблазнительно взойти на самую вершину итальянского вокала, хотя бы и ценой траты дополнительных сил. Впрочем, на сей раз все вокальные рыдания мавра прозвучали свободно и безупречно. Отелло умер без напряжения, оставив удовлетворенному певцу силы еще на два биса: блестящую серенаду и "Застольную" из "Травиаты".
Постоянный адрес статьи: http://gzt.ru/culture/2007/11/05/220029.html