Знаменитый тенор Роберто Аланья впервые выступил в Петербурге и Москве с сольными концертами. Заполучить звезду удалось питерскому фонду "Музыкальный Олимп". Аланья представил набор своих коронных арий из итальянских и французских опер. И сделал это красиво и страстно. Публика захлебнулась от восторга. Певец был растроган столь бурным приемом, держался легко и естественно и почти час безупречно пел на бис. Получился, пожалуй, лучший концерт сезона. С тенором встретилась обозреватель "Известий" Мария Бабалова.
вопрос: Лучано Паваротти не раз публично называл вас своим наследником. Вы чувствуете, что вступили в права наследства?
ответ: Ни в коем случае. Для меня опера - религия. И в этой религии Паваротти - Мессия. Нельзя быть наследником Мессии. В музыке нельзя ничего унаследовать, можно только ощущать преемственность. Это как в любви - если ваша жена умирает и вы снова женитесь (первая жена Роберто Аланьи умерла от рака, оставив ему маленькую дочь Орнеллу, которой сейчас 16 лет. - "Известия"), вы не начинаете жизнь с чистого листа. Это все та же жизнь, которая продолжается, но только с другим человеком и при других обстоятельствах.
в: Вы начинали свой путь в кабаре, по десять часов в день занимались самостоятельно, но в консерваториях не учились. Почему?
о: Я учился гораздо больше, чем другие. Но действительно занимался и продолжаю заниматься сам, своим способом. Может быть, тот факт, что я самоучка, и создал новый стиль. А точнее сказать, элементарное возвращение к простоте и естественности. Для меня главное - петь с большим настоящим чувством, а не с утрированными пижонскими нотами, как предпочитают многие мои коллеги.
в: Вы хотели бы, чтобы ваша дочь тоже стала певицей?
о: Я не давлю на нее и не придумываю ей биографию. Пусть она занимается тем, что ей нравится. Для меня важно, чтобы она была счастлива. Хотя, конечно, я доволен, что она унаследовала мою страсть к музыке и уже записала свой первый диск.
в: И в Петербурге, и в Москве надеялись, что вы приедете вместе со своей супругой - знаменитой румынской сопрано Анжелой Георгиу, а вы привезли ирландку Селин Бирн...
о: Мы совсем недавно решили с Анжелой, что снова будем петь вместе. Летом для пробы выступили в Марселе. Публика восприняла возрождение нашего дуэта с восторгом, так что, возможно, мы еще приедем в Россию вдвоем. Что касается Селин Бирн, то это был не мой выбор, а организаторов. Мне предложили в качестве партнерши начинающую певицу, и я согласился. Считаю, если ты становишься хоть немного известным, следует давать шанс молодежи.
в: А кто дал шанс вам? Вообще - вы довольны своей карьерой?
о: В моей жизни не было конкретного человека, который дал бы мне шанс. И в начале было очень трудно: совсем не было денег, была лишь вера в себя. Моя удача в том, что меня достаточно рано заметили директора лучших театров и сразу стали приглашать на главные партии. В молодости - исключительно для того, чтобы доставить удовольствие маме, - я учился на бухгалтера. Но это занятие мне категорически не нравилось. С тех пор я поклялся себе больше ничего никогда не считать и не просчитывать. Я даже не знаю, сколько партий мною спето. В жизни слишком много непредсказуемого, чтобы подводить какие-то итоги.
в: Вы жалеете о том, что год назад не сдержались и ушли из La Scala?
о: В тот момент новая дирекция вступала в театре в свои права, и старая пыталась сделать все, чтобы сорвать открытие сезона. Я не хотел быть орудием в этой чисто политической борьбе, так что жалеть мне не о чем. Да, я громко хлопнул дверью... Я сицилиец, и у меня взрывной характер. Но все было подстроено. Мне не дали выразить себя. La Scala меня предал. Певец - существо хрупкое и уязвимое. Но, кажется, я уже победил своих миланских "демонов". Очень удачно спел Радамеса в нью-йоркской Metropolitan, а в конце ноября спою еще три "Аиды" в Барселоне - по приглашению Пласидо Доминго. Очень важно сохранять спокойствие, чтобы не утратить способность творить.